Про моего деда.

Большим оригиналом был мой дедушка. Вспомнил вот, как ему чем-то досадила тётка из Ладыжина Винницкой области (мать там жила пару лет, а потом стали оттуда в гости наезжать).
И вот он вышел в коридор, смежный с квартирами наших соседей (я спал) — и, не открывая общей двери в этот коридор, начал сквозь неё вопить так, что даже я слышал через закрытые двери, лёжа под одеялом.
«ВЫ ПЕРСОНА НОН ГРАТА!!! НОН ГРАТА!!!» Возомнил себя Президентом. И так и не открыл.
Обнонгратил через дверь. Интересно, что соседи думали. Наложил дедушка этой тетеньке запрет на вход в квартиру.
Две любимые фразы дедушки: «Я думаю о вас» и «Целую ваши ручки».
Всё время повторял одно и то же.
А звонок Валентине Ефимовне Кривицкой, старенькой еврейке, которая полжизни прожила в Париже, во Франции, начинался всегда с дикого вопля: «БОНЖУР, МАДАМ!!!»

На перлах старого матерщинника в лице своего дедушки я политически воспитывался.

Дедушка говорил «скотто» и «идиотто».
Вот я сейчас читаю Вальтера Скотто, а мать читает «Идиотто»!

«Я не мужчина, я дедушка» — как дедушка когда-то выразился в ответ на принятое в постсоветском пространстве стандартное обращение.

Дедушка частенько визжал по телефону: «я вас не люблю, а — симпатизирэ!».
А вот как он декламировал цитату о коммунистах:
«Этот рАжЫм нельзя улучшить хотя бы потому, что в нём нет места Богу!»
А матери моей часто говорил: «Ты меня никогда не поймёшь до смерти моей!»

Дедушка декламировал: «Боже! Возлюби меня в царствии своём (не терпящим возражений приказным тоном), как я люблю народ сей благонравный, добрый и незлобивый.»
Бабушка зашла о чём-то спросить, когда дедушка декламировал свои возвышенные мысли, так он по своему обыкновению решил её перекричать просто, возвысив голос. «Оно — ОНО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО! — чудное»...

Любил шутить, когда врачам цветы дарят: «Врачи цветы не едят».