Случай с найденной бомбой времен Великой Отечественной

Как вы уже поняли, в нашей деревне случаи бывают часто довольно забавные. Этот случай не исключение. Решил я как-то выкопать новый сортир, ибо старый был уже негоден. Решил я копать эдакий квадрат площадью 2 метра и в глубину метра 4.
Ну и начал я копать, поначалу копалось легко, ибо почва была достаточно мягкая, но чем глубже я копал, тем тверже почва становилась и чаще попадались камни. Меня это ничуть не смутило, и я продолжал копать. Прокопал так метра два. Наткнулся на очередной камень. Принялся нащупывать его края и потихоньку его выкапывать. Камень то, зараза, большой попался. Так я его и прокопал по периметру, пока не понял, что никакой это не камень, а какой-то металлический предмет, причем очень массивный. Интересно, что это: старый бочонок? Древний унитаз? Бетономешалка? Кстати на бетономешалку похожа, но нафига ее закапывать? Тут меня пробрал холодный пот. Я наконец понял, что это. Это была не взорвавшаяся бомба. Интересно: наша или фрицов? Я принялся аккуратно вылезать из небольшой ямы.
Я пошел к деревенскому председателю. Уж он то знает, что с этим делать. Председатель присвистнул и немедленно отправился со мной. У меня мы достаточно долго смотрели на бомбу, что было, конечно, неправильно, ибо она могла сдетонировать в любой момент. Затем, нарушив молчание, я сказал:
— Сюда бы саперов…
На что председатель ответил:
— Сюда для начала надо военных.
Затем повернулся ко мне и сказал:
— Ладно Петрович, я звоню в ближайшую часть, а ты стереги бомбу, но держись подальше.
Затем он поспешно пошел к себе обратно.
Я немного еще постоял, затем от греха подальше отошел. Решил, что это дело надо отметить, и пошел к Василичу, ибо Михалыч после того случая с самогонкой не мог дальше считаться моим, да чьим либо другим в этой деревне, другом.
Я изложил всю суть дела Василичу. Василич посмотрел на меня, затем достав из тумбочки вишневку разлил по стаканам. Чокнулись.
— Ну, будем.
Первые партия вишневки осушена. Вторая заполняется. Стаканы подняты:
— За артиллерию Красной Армии.
Вторая партия осушена. Третья запоняется…
Потеряв счет партиям, и уже забыв, с чего всю началось, я говорил:
— Ну нельзя так Василич… ик… ну нельзя! Ты каждый месяц выплачиваешь налог за свой дом! А какой смысл, если ты в нем не живешь? А живешь на даче… ик...?
Я понял, что Василич меня давно не слушает, и уже проходит третьи врата царства Морфея. Я решил ему не мешать, а лишь встал и, икая, поковылял в свой дом.
Во дворе своего дома я обнаружил посторонних людей, столпившихся в одном месте. Что за фигня? Какого черта им тут надо?
— Э! Вы че тут забыли? А ну уйти! Это моя территория! Моя!
Оказалось, что они тут решили устроить народное гуляние. Баянист Самсоныч играл какую-то партизанскую песню, люди вокруг подпевали. В основном были знакомые, насколько я их мог узнать, но среди них я подметил совершенно незнакомых людей в бушлатах. Но мне было все равно, что у них тут за праздник, ибо они вторглись в частную территорию без ведома хозяина, а это, извините, статья!
Убежденный такими аргументами, я окончательно решил их прогнать.
— Я не шучу! Ушли отсюда!
Тут откликнулся Сабирыч:
— Ну Петрович, ну че ты тут устроил а? Надо же угостить солдат, они ведь нас защищают. Вот, председатель позвонил, они приехали…
— Мне все равно… Какие солдаты? Ты о чем?
И тут я вспомнил, что председатель собирался позвонить в воинскую часть. Нормальная такая ситуация: полдеревни столпилось вокруг не взорвавшийся бомбы, гуляют, песни поют; хозяин дома бухает, точнее бухал у соседа; командира солдат, если судить по лычкам на погонах солдат, не видно, да и председателя, как ни странно тоже. Красота!
В общем, я присоединился к народному гулянию. Гуляли аж до вечера. Затем на следующий день приехала группа саперов. Она сообщила, что это агитбомба, то есть бомба, не предназначавшаяся для уничтожения войск и техники, а предназначавшаяся для пропаганды. Ну, что сказать, повезло.
Как оказалось, командир солдат, все это время бухал у председателя совместно с военруком местной школы.
Кстати, сортир я себе таки сделал.